Переходному периоду конец

2010 год должен был стать особенным для российской экономики, и в первую очередь для ее жизнеобеспечивающих отраслей – электроэнергетики, теплоснабжения и ЖКХ. Для России с ее холодным климатом эти отрасли традиционно являются важнейшими, определяющими качество жизни граждан.

К 1 января 2011 года должен быть полностью завершен так называемый переходный период в электроэнергетике. Речь идет о переходе от системы тотального государственного регулирования, сложившейся в ХХ веке в социалистической экономике и берущей свое начало от известного плана ГОЭЛРО, к совершенно новой системе взаимоотношений в отрасли, основанной на рыночных принципах. Мы не одиноки в этом процессе. Тотальное государственное регулирование в электроэнергетике существовало не только при социализме – так строилась энергетика в большинстве стран мира, поскольку это базовая отрасль развития экономики в любой системе координат, требующая тщательного планирования, особенно в фазе первоначального развития. Однако затем, когда отрасли потребовалась существенная реновация и модернизация, выяснилось, что госрегулирование, в том виде как оно осуществлялось 50-60 лет назад, не работает, потому что экономика за прошедшее время стала в мире совершенно другой практически везде, за исключением, может быть, Северной Кореи, Африки и Кубы.

Именно поэтому, начиная с 80 годов в различных странах - от Латинской Америки, Австралии и до Восточной Европы - происходило реформирование электроэнергетических отраслей, и в основном эти реформы были успешными. Реформа, состоявшаяся в России, как всегда имела свой специфический оттенок – и к этому мы еще вернемся. В ЖКХ страны за последние полтора-два года так же произошли масштабные институциональные изменения: появились новые субъекты хозяйственных отношений – исполнители коммунальных услуг, многие из которых оказались несостоятельными и, как это часто бывает, создали такой негатив в обществе, что впору «вместе с пеной выплеснуть и ребенка». Перемены обнажили и огромный пласт проблем, копившийся не то что годами, а десятилетиями: изношенность основных жилых фондов, инфраструктуры, непонимание значительной частью населения того, что принципы частной собственности в многоквартирных домах распространяются не только на свое личное жилье, но и на общедолевое имущество.

Проблема, кстати, является российской особенностью: тотальная приватизация жилья в 90-ые годы привела к появлению собственников, многие из которых оказались совершенно не готовы стать ответственными за свою собственность. В мире картина иная: владельцами апартаментов, как правило, являются люди состоятельные и состоявшиеся, остальные же живут в квартирах, снятых на условиях найма или лизинга. Поэтому все наши нововведения относительно расчетов платы за содержание общедолевого имущества и обеспечения его ресурсами пропорционально потреблению или метражу жилой площади для абсолютного большинства многоквартирных домов в стране являются доморощенными. В мире такие нормы применяются только в кооперативных и аналогичных по форме организации домах, где живут, повторимся, вполне состоявшиеся граждане, готовые к самоорганизации. В 2010 году, наконец, реформирование настигло и теплоснабжение страны: был принят федеральный закон «О теплоснабжении», который наметил пути формирования рыночной среды и в этой сфере жизнеобеспечения экономики.

Существующие системы теплоснабжения в России в основном были построены в середине прошлого столетия и основаны на прогрессивных в то время принципах централизации и укрупнения теплоисточников. Советский Союз небезосновательно гордился системами центрального отопления, аналогов которым не существовало в те времена в большинстве стран с похожими климатическими условиями.

С учетом доступности и дешевизны топливных ресурсов на тот период эти системы были вполне экономичными и эффективными. Однако в последнее десятилетие ситуация поменялась коренным образом: резкий рост цен на топливно-энергетические ресурсы, возросшие в десятки раз объемы их потребления в мире привели к тому, что теплоснабжение, основанное на принципах дешевизны и доступности углеводородов, перестало быть эффективным и экономичным, или, по крайней мере, перестало считаться таковым. Свою роль сыграла изношенность основных фондов отрасли, в частности, теплоисточников и сетевой инфраструктуры, а также неэкологичность теплогенерации, работающей на невозобновляемых топливных ресурсах. В России общие тенденции снижения экономической эффективности централизованного теплоснабжения усугубились практикой разрушения систем производства тепла, основанного на принципах когенерации. На рубеже веков из-за ошибок в тарифной политике государства и перестройки инфраструктуры потребления произошла печально известная «котельнизация» всей страны. Жизнеобеспечивающие отрасли естественным образом связаны между собой, и любые изменения в одной из них неизбежно затрагивают другие. Именно поэтому при реформировании этих отраслей крайне важно было соблюсти принципы синхронности и взаимной координации.

К сожалению, в России с этим оказалось не все в порядке. Так, реформа электроэнергетики была запущена в 2003 году, за два года был создан оптовый рынок, а в 2006 начался так называемый переходный период, характеризовавшийся постепенным переходом на отпуск электроэнергии по свободным ценам и попытками формирования розничного рынка электроэнергии при одновременном сохранении принципов надежности электроснабжения через специальный институт гарантирующих поставщиков. В результате реформ конечные цены на электроэнергию для предприятий, в том числе в ЖКХ и теплоснабжении, выросли в 4 раза. В то же время тарифы на теплоэнергию, водоснабжение и водоотведение, как и тарифы на услуги ЖКХ, росли не более чем на 10-15% в год.

Другими словами, общий рост тарифов на тепло- и водоснабжение оказался менее двукратного. По этой причине в смежных отраслях хозяйствования образовались существенные тарифные дисбалансы, явившиеся источником неплатежей в энергоснабжении и ЖКХ. Именно наличие дисбалансов привело к расцвету неплатежей и по другим, часто субъективным причинам: зачем платить вообще, если все равно все заплатить невозможно.

Вкупе с популистской политикой надзорных и судебных органов в отношении неплательщиков, снабжающих коммунальными ресурсами население, это привело к стремительному росту просроченных долгов за потребленную энергию. В Мурманской области размер неплатежей за электроэнергию в ЖКХ достиг сегодня рекордных масштабов – 1,5 млрд. рублей, стартовав с отметки в 77 млн. руб. в 2006 году и увеличиваясь каждый отопительный сезон на 200-300 млн. руб. В отсутствие системных решений этой проблемы, социальная по своей сути функция энергоснабжения объектов ЖКХ оказалась возложена на частные электроэнергетические компании, которые несут на себе бремя субсидирования экономики региона.

Общие неплатежи в сфере энергоснабжения и ЖКХ области приближаются к отметке 8 миллиардов рублей, что означает просроченный долг каждой семьи в среднем в 35-40 тыс. рублей. Состоявшиеся в последние полторы недели три, казалось бы, различных события, в которых мы приняли участие – депутатские слушания в Мурманской областной Думе по проблемам неплатежей в энергоснабжении ЖКХ; конференция НП ГП и ЭСК, посвященная завершению переходного периода в электроэнергетике и перспективам развития энергосбытового бизнеса в России; рабочая поездка в северную Швецию по проблематике энергоснабжения – утвердили нас в мысли о том, что разрешение именно проблемы неплатежей является ключевым условием для всякого дальнейшего развития всех трех отраслей. Без этого решения мы так и будем биться в тупике и уверенно сползать в обратном направлении – к коммунальной катастрофе, о которой недавно говорил на Госсовете президент Дмитрий Медведев. И в Мурманской области она может наступить гораздо раньше обозначенного президентом срока в 5-6 лет. Слушания в Мурманской областной Думе обнажили всю глубину системного кризиса, поразившего и электроэнергетику, и теплоснабжение, и ЖКХ нашего региона.

Печальным является то обстоятельство, что исполнительная власть в лице ведомств, от которых зависят решения по многим насущным вопросам, по большей части проигнорировала эти слушания. А те выступления, которые все же состоялись на самих слушаниях и в их преддверии, показали, что никаких системных решений, видения и понимания сути проблем у ответственных чиновников регионального правительства пока не имеется. Более того, заместитель министра энергетики и ЖКХ Мурманской области Андрей Иванов, выступая перед депутатами, с гордостью отметил, что глава Минэнерго региона Г.И. Микичура не смог поучаствовать в слушаниях сам по причине необходимости «ручного управления» теплоснабжением в некоторых населенных пунктах области.

Очевидно, что если чиновники этого министерства именно в этом видят свое основное предназначение – вручную управлять объектами энергетики и ЖКХ, а финансисты считают своей основной задачей сверстать «красивый» низкодефицитный бюджет, игнорирующий проблему ценовых и тарифных дисбалансов, то шансы на успех в разрешении имеющегося кризиса в ближайшее время у нас очень невелики.

Между тем, жизнь за пределами региона идет своим чередом и на состоявшейся 2-3 декабря 2010 года конференции НП «Гарантирующих Поставщиков и Энергосбытовых компаний» была на редкость глубоко проанализирована текущая ситуация в электроэнергетике страны и очерчены перспективы отрасли на ближайший год. Они не внушают оптимизма – все эксперты говорят о неминуемом существенном росте цен для конечных потребителей на электроэнергию в 2011 году. Это произойдет из-за совокупности факторов – драйверов роста.

Здесь и новый рынок мощности, и рост цен на газ, способствующие росту цен на ОРЭМ, и переход на RAB распределительных электросетевых компаний, и попытки гарантирующих поставщиков «впихнуть» все выпадающие доходы в сбытовую надбавку возможно последнего «неконкурентного» года. Действительно, 2011 год определен как постпереходный, и модель функционирования розничного рынка (если будет принята в той редакции, которая обсуждалась на конференции), по существу, остается прежней. Минимум конкуренции, минимум обратной связи между оптовым и розничными рынками, минимум влияния конечных потребителей на цены, максимум сохранения денежных потоков в руках крупных ГП, их возможное дальнейшее укрупнение через крайне неоднозначную процедуру смены ГП в результате внеочередных конкурсов. Это и есть особенности реформы в России: за пять лет после начала ее активной фазы – разделения по видам бизнеса, мы так и не смогли создать по-настоящему конкурентную среду ни на оптовом, ни на розничном рынке, а потребители, оплачивающие весь этот "банкет", не оказывают на эти рынки почти никакого влияния.

Причин тому много, но главная – в отсутствии воли и желания создать настоящий рынок и у основных субъектов электроэнергетики, и у государства в целом. Вопросы надежности энергоснабжения, опасения, что свободный рынок может разрушить вертикаль управления важной социально- экономической отраслью, превалируют над принципами конкуренции, и эта тенденция, отличающая нашу действительность от зарубежной, очевидна. На конференции прозвучал доклад видного теоретика отрасли Александра Виханского, в котором он отобразил многочисленные риски 2011 года для сбытового сообщества, и прежде всего для ГП.

Мы согласны с его картиной состояния дел и имеющимися вызовами для энергосбыта как бизнеса и ГП в ближайшем будущем: рисками стремительного поглощения за бесценок крупными генераторами, превращения в «кассы» для МРСК, снижения доходности в условиях роста конечных цен из-за политики региональных регуляторов. Однако мы не можем согласиться с выводами уважаемого эксперта. Александр Виханский заявил, что нужно консолидироваться, укрупняться и противостоять попыткам разрушения энергосбытового бизнеса. В контексте следующего за ним выступления Татьяны Муромцевой из ООО «Энергострим», рассказывавшей о зарубежном опыте в сбытовой деятельности на основе известной презентации НП «Совет Рынка» и утверждавшей, что отсутствие широкой конкуренции в сбыте скорее норма, чем исключение, позицию А. Виханского можно трактовать как необходимость дальнейшего укрепления монополизма ГП и их межрегионального объединения по модели ООО «Энергострим». Мы же считаем, что никакое укрепление сбытов вокруг НП «ГП и ЭСК» или Энергострима, или же обеих структур не поможет сбытам даже в среднесрочной перспективе.

Не может никакой сбыт по определению оказаться более сильным на рынке и в общественном сознании, чем вертикальные МРСК, и тем более генераторы. Сбыты воспринимаются и будут восприниматься бытовым общественным сознанием в обозримом будущем в качестве некоей спекулятивной структуры – это факт, с которым нужно смириться и считаться. Сила сбытов – в другом.

Они могут быть, и это тоже факт, рыночно более профессиональными, более адаптированными к различным изменениям, более мобильными. Они работают с широким кругом конечных потребителей и являются, с одной стороны, представителями энергетического сообщества, а с другой – представителями потребителей перед сообществом. Они своего рода модераторы отрасли и остальной экономики, которая в целом гораздо более рыночна, чем энергетика, и уже потому сбыты более ориентированы на рыночные условия работы, более конкурентны уже сегодня по сравнению с генерацией и сетями. Отношение к сбытам и в энергетическом сообществе, и за его пределами часто напоминает отношение юдофобов к евреям. Их презирают, но им завидуют, в случае неурядиц они первые виноватые, но при этом именно к ним обращаются тайком за помощью: проанализировать проблему, дать статистику, помочь, наконец, платежами или отсрочкой оплаты долгов. В условиях реальной рыночной экономики, где спрос на электроэнергию в основном формируется от нужд конечных потребителей, а не по каким-то другим критериям, схемам, планам и прожектам, ориентированным на желания производителей, сбыты играют и будут играть ключевую роль в рыночном прогнозировании экономического развития территорий, ведь прогноз потребления энергии – один из главных показателей экономического планирования.

В России это особенно актуально, поскольку сегодня наше региональное экономическое планирование часто находится в плачевном состоянии. Именно в этом направлении сбытам и нужно развиваться, здесь ловить свою птицу удачи и делать это как можно быстрее. Менять институт ГП на то, для чего он и был предназначен: снабжения "сирых и убогих", не бояться терять статус ГП, отдавать его в государственные сети вместе с «больными» потребителями, а самим конкурировать за здоровых, отстаивать их интересы перед генераторами и сетями. Наша сила в том, что мы можем стать гибкими сетевыми конкурентоспособными структурами, востребованными на рынке и энергетикой, и остальной экономикой, занимающими ту или иную рыночную нишу в зависимости от складывающейся конъюнктуры.

Это может быть традиционный сбыт, энергосервис, консалтинг, услуги биллинга в ЖКХ, расчеты балансов и многое другое. Тот, на вид прочный, монополистический корабль энергетического сообщества, в который зовут нас сегодня в качестве "ГП навсегда", на самом деле мираж, и очень опасный. Наше место там с краю и очень уязвимое – при первой же серьезной турбулентности мы либо окажемся за бортом, либо нас затянет внутрь и неминуемо приведет к гибели как самостоятельного сегмента отрасли, вопрос только в том, когда это случится - через год, два или три. В то же время нельзя не сказать о том, что конференция оставила благоприятное впечатление, в том числе от сегодняшнего НП «ГП и ЭСК». Действительно, за последние полгода было сделано очень много полезного в части создания в партнерстве центра компетенции и обмена опытом. Руководству НП удалось привлечь в свои ряды лучшие кадры в отрасли и не на словах, а на деле заявить, и во многих случаях отстоять позиции сообщества на самом высоком уровне.

Мы относились к переменам в партнерстве критически, но сегодня наше мнение однозначно: под руководством Юрия Желябовского оно оказалось состоятельным, и его нужно укреплять, одновременно развивая в нем и демократические начала, чего пока, на наш взгляд, недостаточно. Возвращаясь к прогнозам на 2011 год, можно уверенно сказать, что для Мурманской области рост цен на электроэнергию будет еще большим, чем в среднем по стране. Это связано с тем, что у нас будет еще один драйвер роста – ликвидация межтерриториального перекрестного субсидирования.

То есть цены на электроэнергию для конечных потребителей станут не только свободными, но и полностью перестанут субсидироваться из федерального бюджета, что происходило в последние 4 года. При относительно низких темпах роста тарифов для населения (в абсолютном выражении - одних из самых низких в стране) это обстоятельство еще больше увеличит перекрёстку между ценами на электроэнергию для юридических лиц и населения и сделает цены для юридических лиц более высокими. Для предприятий теплоснабжения и ЖКХ это станет дополнительным источником дисбалансов и финансовых разрывов, ухудшающих их положение.

В таких условиях координация тарифной политики на уровне региона, создание и реализация специальных программ по ликвидации дисбалансов за счет субсидирования и модернизации мощностей в ЖКХ становится не только своевременной, но и жизненно необходимой задачей для сохранения экономики области и ее развития. Нам есть у кого учиться: совсем недалеко от нас примерно в таких же климатических условиях функционируют энергетические отрасли Финляндии и Швеции. Там тоже есть проблемы, в том числе в ЖКХ и тепло- и водоснабжении.

Цены на электроэнергию, сформированные в полностью рыночной и высококонкурентной среде, тоже не очень нравятся потребителям. Они вынуждены экономить, и не на словах, а на деле заниматься энергоэффективностью и энергосбережением. К этому их подталкивает сама жизнь. То, что сегодня происходит у нас в этой сфере, особенно в Мурманской области – также заставляет задуматься, а правильно ли мы тратили и тратим такую необходимую для жизни энергию. И если мы сможем осознать всю серьезность своего положения и сделать правильные выводы, предпринять нужные действия, то именно здесь у нас на Крайнем Севере может начаться настоящая, а не виртуальная, модернизация систем энергоснабжения, ЖКХ, а значит, и в целом экономики региона. Вызовы, стоящие перед нами сегодня, сродни вызовам, стоявшим перед страной в период разработки плана ГОЭЛРО. Сумеем ли мы достойно ответить на эти вызовы, покажет недалекое будущее.